Донецк - третий город в моей жизни, потому что родился и вырос я в Туле, а потом больше половины жизни провел в Москве

Донецк - третий город в моей жизни, потому что родился и вырос я в Туле, а потом больше половины жизни провел в Москве.

И если быть до конца честным, Донецк пока проигрывает по количеству дней, проведенных мною здесь, не только Ижевску, Санкт-Петербургу и Владимиру, но и, например, Милану.

Я приехал сюда первый раз только этой осенью. То есть я не был ни в «украинском», ни даже в «независимом» Донецке. И, естественно, я пока не успел ни толком осмотреть все достопримечательности, ни вдумчиво прогуляться по всем паркам, ни выбрать любимый бар.

И все-таки это – любовь практически с первого взгляда.

Конечно, этот город, мягко говоря, несколько отличается от всех остальных, где я когда-то жил.

Здесь военное положение и комендантский час.

Здесь слишком много закрытых заведений, а те, что открыты, работают до 22.

Здесь очень много вооруженных людей на улицах, а бронежилет – не такая уж неуместная часть гардероба.

Здесь почти никогда нет воды и постоянная проблема помыться.

Здесь перманентный артиллерийский саундтрек и регулярные «прилеты».

Отсюда многие уехали и по всей логике город должен выглядеть более-менее мертвым. Парадокс в том, что ощущается он, наоборот, максимально живым.

(Конечно, в первую очередь, из-за людей. Но – пока у меня недостаточно слов, чтобы рассказать про местных так, чтобы это было понятно всем, кто здесь не был.)

И в целом, в Донецке главное, конечно, - атмосфера.

Вы будете смеяться, но это – наверное, самый демократичный город России. Здесь все абсолютно равны.

Знаете, я одну ночь провел на пятом этаже Донбасс Палас, в люксе (других номеров не было), рядом - дипломатические аппартаменты, президентский и т.д.

Так вот. Там тоже не было воды.

Говорю же, здесь все равны.

Например, перед «хаймерсами» и другими НАТОвскими ракетами.

P.S. Я всегда в списке собственных приоритетов ставил свободу на первое место. Выше счастья.

Здесь свобода ощущается как нигде больше в мире.

Потому что это абсолютная свобода.

Пусть это и свобода умереть.